![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Ольга Загульская
Франция и весь мир в шоке. 7 января неизвестные лица в масках, вооруженные автоматами и гранатометом, ворвались в редакцию журнала «Шарли Эбдо» в Париже и открыли там стрельбу. В результате этого нападения 12 человек погибли, еще 10 пострадали. Преступление совершили братья Саид и Шериф Куаши. Сатирический еженедельник Charlie Hebdo в основном работает в популярном для Франции жанре карикатуры на острые политические и социальные темы. Поскольку, по сообщениям очевидцев, террористы выбегали из редакции с криками «Мы отомстили за пророка Мухаммеда», сразу стало понятно, что их нападение – это месть за публикацию карикатур на Пророка или за детские комиксы с Мухаммедом. Скоро это предположение подтвердилось. Ответственность за это массовое убийство журналистов взяла на себя йеменская Аль-Каида, объяснив свой поступок местью за неподобающее отношение к Пророку.
Теракт во французской столице в любом случае имел бы резонанс, ибо совершен в относительно благополучной в этом плане Европе и с большим количеством потерпевших. Но то, что его жертвой стал журналистский коллектив, придало ему особую высоту звучания. Встрепенулся и возмутился почти весь мир. Посягательство на свободу выражения мнения стало вровень с посягательством на человеческую жизнь. И это правильно. Ибо что человек без мысли и возможности ее высказать?! Это всего лишь ходячий живой организм. Расстрел журналистов и за их работу закономерно воспринимается как покушение на свободу слова и свободу вообще. И одно и другое в Европе относится к главным ценностям, пусть, как показывает освещение событий в Украине, в значительной степени декларативно.
Не преминула засветиться на поприще осуждения посягательства на свободу слова и украинская власть. «Я осуждаю жестокое нападение на журналистов в Париже», – заявил Петр Порошенко в день трагедии. Позже, выражая соболезнование народу Франции в посольстве этой страны в Украине, он восхитился французами, которые продемонстрировали преданность своей системе ценностей – «ценностей свободы слова, свободы собраний, свободы как одной из базовых основ французской демократии». В таком же духе высказался украинский МИД: «Особое возмущение вызывает то, что это преступление было совершено против журналистов. Свобода слова – один из краеугольных камней европейской демократии, она ни при каких условиях не может ставиться под сомнение. Так же любые взгляды журналистов не могут быть причиной преследований и, тем более, физических расправ».
Читала эти строки и думала, насколько же фарисейская украинская власть. Для полноты картинки еще только солидарности с журналистами из уст Александра Турчинова не хватает.
В Украине свободу слова власть не только презирает, она ее методично истребляет. Несвобода граждан и журналистов – ныне суть государственной политики. Внедрять ее сегодняшние хозяева властных кабинетов начали еще на подходе к ним, на майдане. Уже тогда, каждый, кто относился к майдану критически, был отнесен в стан врагов. И как только власть оказалась в руках, начались гонения на неугодных.
( Read more... )Франция и весь мир в шоке. 7 января неизвестные лица в масках, вооруженные автоматами и гранатометом, ворвались в редакцию журнала «Шарли Эбдо» в Париже и открыли там стрельбу. В результате этого нападения 12 человек погибли, еще 10 пострадали. Преступление совершили братья Саид и Шериф Куаши. Сатирический еженедельник Charlie Hebdo в основном работает в популярном для Франции жанре карикатуры на острые политические и социальные темы. Поскольку, по сообщениям очевидцев, террористы выбегали из редакции с криками «Мы отомстили за пророка Мухаммеда», сразу стало понятно, что их нападение – это месть за публикацию карикатур на Пророка или за детские комиксы с Мухаммедом. Скоро это предположение подтвердилось. Ответственность за это массовое убийство журналистов взяла на себя йеменская Аль-Каида, объяснив свой поступок местью за неподобающее отношение к Пророку.
Теракт во французской столице в любом случае имел бы резонанс, ибо совершен в относительно благополучной в этом плане Европе и с большим количеством потерпевших. Но то, что его жертвой стал журналистский коллектив, придало ему особую высоту звучания. Встрепенулся и возмутился почти весь мир. Посягательство на свободу выражения мнения стало вровень с посягательством на человеческую жизнь. И это правильно. Ибо что человек без мысли и возможности ее высказать?! Это всего лишь ходячий живой организм. Расстрел журналистов и за их работу закономерно воспринимается как покушение на свободу слова и свободу вообще. И одно и другое в Европе относится к главным ценностям, пусть, как показывает освещение событий в Украине, в значительной степени декларативно.
Не преминула засветиться на поприще осуждения посягательства на свободу слова и украинская власть. «Я осуждаю жестокое нападение на журналистов в Париже», – заявил Петр Порошенко в день трагедии. Позже, выражая соболезнование народу Франции в посольстве этой страны в Украине, он восхитился французами, которые продемонстрировали преданность своей системе ценностей – «ценностей свободы слова, свободы собраний, свободы как одной из базовых основ французской демократии». В таком же духе высказался украинский МИД: «Особое возмущение вызывает то, что это преступление было совершено против журналистов. Свобода слова – один из краеугольных камней европейской демократии, она ни при каких условиях не может ставиться под сомнение. Так же любые взгляды журналистов не могут быть причиной преследований и, тем более, физических расправ».
Читала эти строки и думала, насколько же фарисейская украинская власть. Для полноты картинки еще только солидарности с журналистами из уст Александра Турчинова не хватает.
В Украине свободу слова власть не только презирает, она ее методично истребляет. Несвобода граждан и журналистов – ныне суть государственной политики. Внедрять ее сегодняшние хозяева властных кабинетов начали еще на подходе к ним, на майдане. Уже тогда, каждый, кто относился к майдану критически, был отнесен в стан врагов. И как только власть оказалась в руках, начались гонения на неугодных.